Разгром Русской Православной Церкви к началу Великой Отечественной войны был практически завершён. Большая часть из сорока восьми тысяч приходских храмов и двадцати пяти тысяч часовен, действовавших в 1917 году, были закрыты, а многие и уничтожены. До присоединения западных областей Украины и Белоруссии, во всем СССР осталось 100 действующих храмов РПЦ. В двадцати пяти областях РСФСР не было ни одного действующего храма. Из ста пятидесяти епископов действующих осталось только четверо. Только в ходе репрессий 1936-1937 годов было уничтожено пятьдесят тысяч священнослужителей. Но разрушить построенное из камня здание оказалось намного легче чем то, что построено в душе. В ходе всесоюзной переписи населения 1937 года две трети сельского и одна треть городского населения заявили о своей вере в Бога.

Несмотря на все обиды и поругания, вопрос о том, с кем быть в годы тяжелых испытаний России, для православного духовенства не стоял. Уже в первый день войны митрополит Сергий, исполнявший обязанности патриарха, обратился к пастве со словами: «Жалкие потомки врагов православного христианства хотят ещё раз попытаться поставить народ наш на колени перед неправдой. Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божией помощью и на сей раз, он развеет в прах фашистскую вражескую силу...».

Во всех храмах постоянно служились молебны за победу СССР. Священники продолжали исполнять свой пастырский долг. Шестого ноября 1941 года отец Александр (Вишняков) в оккупированном фашистами Киеве произнес проповедь, в которой, в частности сказал: «Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину... Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ». После этого он зачитал послание патриарха, призывающее всех православных к священной войне. Естественно, немцы его не простили, в тот же день отец Александр был уничтожен в Бабьем Яру. В отличие от остальных советских граждан, которых расстреливали, священнослужителя прикрутили обнаженного колючей проволокой к кресту и сожгли.

Православные священники, в том числе действующие, отстраненные от служения и будущие служители Церкви активно боролись с врагом там, где Бог поставил их – на передовой, в советском и немецком тылу.

Священник Федор Пузанов защищал родину еще в первую мировую войну. Тогда он был награжден тремя Георгиевскими крестами и Георгиевской медалью второй степени. В сан отца Федора рукоположили в 1926 году, а в 1929 году он уже был осужден. Позже был священником в сельском храме. В 1942 году вступил в связь с партизанами и оказывал им всю возможную помощь. Только в двух оккупированных селах, Бородичи и Заполье он собрал и через партизан передал в осажденный Ленинград полмиллиона рублей на строительство танковой колонны для Красной Армии. Советское правительство прибавило к военным наградам Федора Пузанова медаль «Партизану Великой Отечественной войны» второй степени.

Валентин Феликсович Войно–Ясенецкий - профессор медицины, хирург, был известен среди православных как Архиепископ Лука, в начале войны он третий раз находился в ссылке (всего он отбыл в ссылке 11 лет). Валентин Феликсович отправил телеграмму Калинину: «Я, епископ Лука, профессор Войно-Ясенецкий… являясь специалистом по гнойной хирургии, могу оказать помощь воинам в условиях фронта или тыла, там, где будет мне доверено. Прошу ссылку мою прервать и направить в госпиталь. По окончании войны готов вернуться в ссылку. Епископ Лука».

В октябре 1941 года Войно–Ясенецкий был назначен главным хирургом эвакогоспиталя и консультантом всех госпиталей Красноярского края. Шестидесятитрехлетний профессор в день проводил три–четыре сложнейших операции. По утрам он молился в лесу, ведь в Красноярске не было ни одной действующей церкви. В декабре 1942 года, без отрыва от хирургической деятельности, был назначен Архиепископом Красноярским и добился открытия одной маленькой церкви в пригороде. В 1946 году Архиепископ Лука был награжден Сталинской премией. Жизнь и служение Войно-Ясеневский окончил 11 июня 1961 года, будучи Архиепископом Симферопольским и Крымским. В 1995 году причислен к лику святых Украинской православной церковью, в 2000 году канонизирован РПЦ. И только в том же году официально реабилитирован.

Двадцатилетний Глеб Каледа был призван в Красную Армию в самом начале войны. Служил радистом в дивизионе «Катюш». Награжден орденами «Красного Знамени» и «Великой Отечественной войны». В 1945 году поступил в Московский геологоразведочный институт. С 1954 года кандидат, а с 1981 года доктор наук, профессор. Имеет более 170 научных трудов. С 1972 года являлся тайным священником. К открытому служению преступил в 1990 году. Протоирей.

Александр Федорович Романушко – протоирей, настоятель сельского храма, был партизаном с 1942 года. Принимал участие в различных, в том числе боевых операциях, награжден медалью. В 1943 году, находясь на похоронах убитого полицая, во время проповеди предал его за измену и убийства мирных жителей анафеме. Прямо с похорон группа полицаев ушла в партизаны.

Список иерархов, а также простых священников и монахов Русской Православной Церкви, совершивших духовные, воинские и трудовые подвиги в годы Великой Отечественной войны, можно продолжать долго. Более того, до конца он не составлен и, наверное, полным не будет никогда. Важно то, что православная церковь, во все времена была со своим народом, и продолжает служить Богу и ему поныне.

ветераны Великой Отечественной войны

Известны немногие священники, матушки и монахи, кто прошел Великую Отечественную войну; сохранилось мало фотографий, мало жизнеописаний, мало свидетельств. Редакция портала "Православие и мир" начала повествовать о некоторых из них и предлагает нам собирать этот драгоценный материал вместе! Присылайте дополнения в редакцию по адресу — [email protected]

Священник Федор Пузанов (1888-1965)

Участник двух мировых войн, награжденный тремя Георгиевскими крестами, Георгиевской медалью 2-й степени и медалью «Партизану Отечественной войны» 2-й степени.

Принял священный сан в 1926 году. В 1929 был посажен в тюрьму, затем служил в сельском храме. Во время войны собрал в селах Заполье и Бородичи 500 000 рублей и передал их через партизан в Ленинград на создание танковой колонны Красной Армии.

«Во время партизанского движения я с 1942 года имел связь с партизанами, много мною выполнено заданий, — писал священник в 1944 году архиепископу Псковскому и Порховскому Григорию. — Я помогал партизанам хлебом, первый отдал свою корову, бельем, в чем только нуждались партизаны, обращались ко мне, за что я получил государственную награду 2-й степени «Партизан Отечественной войны».

С 1948 года и до смерти настоятель Успенского храма в селе Молочкове Солецкого района Новгородской области.

Архимандрит Алипий (в миру Иван Михайлович Воронов)

(1914-1975)

Учился в вечерней студии при Московском Союзе советских художников в бывшей мастерской Сурикова. С 1942 года на фронтах Великой Отечественной войны. Прошёл боевой путь от Москвы до Берлина в составе Четвёртой танковой армии. Участвовал во многих операциях на Центральном, Западном, Брянском, 1-м Украинском фронтах. Орден Красной звезды, медаль За отвагу, несколько медалей За боевые заслуги. С 12 марта 1950 года — послушник Троице-Сергиевой лавры (Загорск). С 1959 года наместник Псково-Печерского монастыря. Вернул из Германии монастырские ценности. Вел колоссальную реставрационную и иконописную работу в монастыре.

Архимандрит Нифонт (в миру Николай Глазов)

(1918-2004)

Получал педагогическое образование, преподавал в школе. В 1939 году призван служить в Забайкалье. Когда началась Великая Отечественная война Николай Глазов первоначально продолжал нести службу в Забайкалье, а затем был направлен на учебу в одно из военных училищ. После окончания училища артиллерист-зенитчик лейтенант Глазов начал воевать на Курской дуге. Вскоре он был назначен командиром зенитной батареи. Последний бой старшему лейтенанту Глазову пришлось вести в Венгрии у озера Балатон в марте 1945 года. Николай Дмитриевич был ранен. Старшему лейтенанту Глазову перебило коленные суставы. Ему пришлось пережить несколько операций сначала в полевом, а затем в эвакогоспитале в грузинском городе Боржоми. Старания хирургов не смогли спасти ему ног, коленные чашечки пришлось удалить, и на все жизнь он остался инвалидом. В конце 1945 года в Кемерово вернулся еще очень молодой старший лейтенант, на кителе которого были ордена Отечественной войны, Красной Звезды, медали: «За отвагу», «За взятие Будапешта», «За победу над Германией». Он стал псаломщиком в Знаменской церкви Кемерова. В 1947 году Николай Дмитриевич Глазов приехал в Киево-Печерскую Лавру и стал ее послушником. 13 апреля 1949 года он был пострижен в монашество с именем Нифонт, в честь святителя Нифонта Печерского и Новгородского. Вскоре после пострига он был рукоположен сначала во иеродиакона, а затем в иеромонаха. После окончания Московской духовной академии направлен в Новосибирскую епархию.

Протоиерей Николай Колосов

(1915-2011)

Архиепископ Михей (в миру Александр Александрович Хархаров)

(1921-2005)

Родился в Петрограде в семье верующего рабочего. Принимал участие в Великой Отечественной войне, имел воинские награды. В 1939 году переехал в Ташкент, где в 1940 году по благословению своего духовного отца архимандрита Гурия (Егорова) поступил в медицинский институт. В 1942—1946 служил радиотелеграфистом в Красной армии. Участвовал в снятии блокады Ленинграда, воевал в Эстонии, Чехословакии, дошёл до Берлина. За боевые заслуги был награждён медалями. С мая 1946 года - послушник Троице-Сергевой Лавры и один из первых пострижеников Лавры после её открытия. В июне 1951 года окончил Московскую Духовную семинарию. 17 декабря 1993 года архимандрит Михей (Хархаров) хиротонисан во епископа Ярославского и Ростовского в Феодоровском кафедральном соборе города Ярославля. В1995 году возведен в сан архиепископа.

Профессор, протоиерей Глеб Каледа

(1921—1994)

В начале Великой Отечественной войны был призван в армию. С декабря 1941 года и до конца войны он находился в действующих частях и в качестве радиста в дивизиона гвардейских минометов «катюш» участвовал в битвах под Волховом, Сталинградом, Курском, в Белоруссии и под Кенигсбергом. Был награжден орденами Красного Знамени и Отечественной Войны. В 1945 г. поступил в Московский геологоразведочный институт и окончил его в 1951 г. с отличием; в 1954 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1981 г. — докторскую в области геолого-минералогических наук. Список его научных публикаций включает свыше 170 названий. С 1972 года тайный священник. В 1990 году выходит на открытое служение. Служил в храме Илии Обыденного, затем — во вновь открывшихся храмах Высоко-Петровского монастыря; был духовником общины трапезного монастырского храма во имя преп. Сергия Радонежского. Заведовал сектором в Отделе религиозного образования и катехизации; был одним из основателей Катехизаторских курсов, преобразованных затем в Свято-Тихоновский Православный богословский институт.

Ушла на фронт с третьего курса МАИ, была направлена в разведку. Принимала участие в обороне Москвы, вынесла раненого из-под обстрела. Была направлена в штаб К. Рокоссовского. Принимала участие в боях на Курской дуге и под Сталинградом. В Сталинграде вела переговоры с фашистами, призывая их сдаться. Дошла до Берлина. После войны закончила МАИ, работала в конструкторском бюро С.П. Королева. Чтобы принять самое активное участие в восстановлении Пюхтицкого подворья в Москве ушла на пенсию, в 2000 году приняла монашеский постриг с именем Адриана.

На войне

В 1942 году ушел на фронт добровольцем. Был подо Ржевом. На Курской дуге работал связистом. Однажды под бомбардировкой восстанавливал разорванную связь. Получил медаль «За отвагу». Был ранен и демобилизован.

После войны

Закончил Московскую Духовную семинарию в 1950 году, рукоположен во священник. Был настоятелем многих храмов, добивался, чтобы храмы не закрывали. В последние годы жизни был настоятелем Спасского храма села Большой Свинорье, Наро-Фоминского района Московской области.

Протоиерей Ариан Пневский

(1924 г.р.)

Великая Отечественная война застала о. Ариана на территории современной Польши. Работал на железной дороге помощником машиниста. В войну передавал партизанам сведения о продвижении поездов с немецкими солдатами и бронетехникой, а также поездов с советскими военнопленными и угоняемыми на работу в Германию мирными жителями. Когда в списках отправляемых в Германию оказался сам Ариан Пневский, партизаны забрали его в отряд. Этот отряд входил в соединение под командованием легендарного партизанского генерала Сидора Артемьевича Ковпака. Молодому партизану Ариану Пневскому довелось участвовать в рейдах по фашистским тылам и диверсиях, надолго сковывающих действия армии противника. После первого ранения семье отца Ариана по ошибке была отправлена «похоронка». Выписавшись из госпиталя, отец Ариан был направлен в танковые войска. Во время боя, в результате прямого попадания в танк вражеского снаряда сдетонировал боекомплект. Как правило, в таких случаях никто из членов экипажа в живых не остается, и родственники получили уже вторую похоронку. Но, к счастью, опять преждевременную. Вернуться домой отец Ариан смог уже после войны, лишь в конце 45-го года. В 1945 году он поступил в Одесскую Духовную семинарию, которую в 1949 году с отличием окончил. Основной период пастырского служения отца Ариана пришелся на годы хрущевских гонений на Церковь. Об этом страшном времени издевательств над Православием о.Ариан всегда говорит: «Не дай вам Бог пережить что-то подобное».

Родился в Саратовской губернии, в 1942 заканчивает среднюю школу. Направлен в дивизион тяжелых минометов Резерва Ставки Верховного Главнокомандующего. Этот дивизион был придан 57 армии, отражающей немецкое наступление южнее Сталинграда. С началом нашего контрнаступления корректировщику огня рядовому Осипову пришлось пройти с тяжелыми боями через Калмыцкие степи к Ростову-на-Дону. Здесь 3 февраля 1943 года в одном бою Алексей Павлович получил два ранения. Сначала осколочное в предплечье и в грудь, но поля боя не покинул, а вечером ему раздробило ступню.

Ступню и часть голени сохранить не удалось, они были ампутированы. После лечения молодой солдат-инвалид, награжденный медалями: «За отвагу» и «За оборону Сталинграда» вернулся в родные места на Волгу. В 1945 году, за очень короткий срок он окончил Сталинградский учительский институт с отличием и сдал экстерном экзамены за курс Воронежского педагогического института. Был исключен за то, что читал на клиросе.
Заканчивает Одесскую Духовную семинарию, Московскую Духовную академию. Направлен в Новосибирскую епархию, в октябре 1952 года Алексий Осипов был рукоположен митрополитом Варфоломеем во диакона и во священника.

Протоиерей Борис Бартов

(1926 г.р.)

Призван в армию с третьего курса Машиностроительного техникума в 1942. Прошел Северо-Западный, Украинский, Белорусский фронт техником. Он служил на военных аэродромах, готовил штурмовики к боевым вылетам и…молился. «Был такой курьезный случай в Белоруссии, под Минском. Я стоял часовым на посту у штаба. Сдал пост и пошел на аэродром за 12 километров, а на пути храм. Ну как не зайти? Захожу, батюшка посмотрел на меня и остановил чтение в раз. Певчие тоже замолчали. А ведь я прямо с боевого поста, с карабином. Они и подумали, что я батюшку арестовывать пришел…». После окончания войны Борис Бартов еще пять лет служил в армии. Награжден орденом Отечественной войны II степени, десятью медалями. В 1950 году Борис Степанович был рукоположен в сан диакона. ныне — почетный настоятель Спасо-Преображенского храма города Кунгура.

Протоиерей Александр Смолкин

(1926-2002)

В 17 лет, в 1943 году, Александр Смолкин ушел на фронт, воевал на 1-м Прибалтийском фронте. В начале 1944 года Александр Смолкин получил тяжелое ранение, был направлен в госпиталь в Горький, где пробыл несколько месяцев. После выздоровления Александр вернулся в строй и продолжал воевать. Войну он закончил в Германии. Старший сержант Александр Смолкин был награжден медалями «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией», польской медалью. После войны Александр Смолкин еще несколько лет служил в армии и демобилизовался в 1951 году. И уже на следующий год он поет на клиросе, а затем становится псаломщиком в Вознесенском кафедральном соборе города Новосибирска, через год его рукополагают в диаконы, через три — во священники.

Протоиерей Сергий Вишневский

(1926 г.р)

Протоиерей Валентин Бирюков

(1922 г.р.)

Протодиакон Николай Попович

(1926 г.р.)

В 1943 году, имея бронь на Московском авиационном заводе, Николай Попович ушел добровольцем на фронт. Окончив сержантскую школу, стал командиром пулеметного расчета «Максим». В 1944 году после тяжелой битвы на реке Неман и отражения немецкой контратаки был награжден орденом Красной Звезды. Пройдя с боями Белоруссию, Литву и Польшу, был тяжело ранен осколком в голову на подступах к Восточной Пруссии, направлен на излечение в госпиталь в г. Чкалов и впоследствии демобилизован. После войны получил два высших образования - юридическое и экономическое. Работал в Госплане Российской Федерации, занимал ответственные посты в системе Госкомитета по труду и заработной плате при Совете Министров СССР. Узнав о вводе советских войск в Чехословакию - к тому времени он был уже верующим, - решительно положил свой партбилет на стол перед онемевшим секретарем райкома партии и, по благословению духовника, ушел в церковные сторожа.

Протодиакон Маркиан Пасторов

Родился в Сталинградской области, Кумылженский район, хутор Ярской, в семье крестьянина. Рукоположен во диакона в 1925 году. В начале Отечественной войны был мобилизован на оборонные работы. В 1942 году попал во вражеский плен. Из плена совершил побег в город Варнау, где обратился к Митрополиту Дионисию, который направил меня во Францию в войсковую часть диаконом в распоряжение архимандрита отца Владимира Финковского, где я служил в разных местах; в 1945 году (в День Трех святителей) был возведен в сан протодиакона Епископом Василием Венским. По окончании войны вместе со многими был репатриирован в Россию, выслан в город Прокопьевск Кемеровской области. В первые годы моего пребывания там я был лишен права выезда, поэтому нигде не мог служить в приходе». Лишь в 1956 году отец Маркиан стал протодиаконом храма в Прокопьевске. О годах своей ссылки он не без юмора говорил так: «Десять лет находился на “сибирских курсах”». В начале семидесятых по возрасту вышел за штат, и в конце своей жизни жил у дочери в городе Калач Волгоградской области.

Монах Самуил (в миру Мальков Алексей Иванович)

(1924 г.р.)

Монахиня Елисавета (в миру Вера Дмитриева)

(1923-2011)

Протоиерей Роман Косовский

85 лет

Архимандрит Петр (Кучер)

(1926 г.р.)

Матушка София (Екатерина Михайловна Ошарина)

Ныне цветовод-озеленитель Раифского монастыря. От Москвы до Берлина прошла она, сражаясь за родную землю. Участвовала во взятии Кенигсберга (Калининград). Существует множество воспоминаний о молебне русских священников у стен Кенигсберга во время его штурма в апреле 1945 года. Видела его и матушка София(Екатерина Михайловна Ошарина), ныне цветовод-озеленитель Раифского монастыря. От Москвы до Берлина прошла она, сражаясь за родную землю. … Помню Кенигсберг. Мы относились ко 2-му Белорусскому фронту, которым командовал маршал Константин Константинович Рокоссовский. Но наше подразделение — 13-й РАБ (район авиационного базирования) — находилось вместе с войсками Прибалтийского фронта, недалеко от места боев за Кенигсберг. Очень трудно он давался. Мощные укрепления, связанные подземкой, большие силы немцев, каждый дом — крепость. Сколько наших солдат погибло!… Взяли Кенигсберг с Божией помощью. Я сама видела, хотя наблюдала с некоторого отдаления. Собрались монахи, батюшки, человек сто или больше. Встали в облачениях с хоругвями и иконами. Вынесли икону Казанской Божией Матери… А вокруг бой идет, солдаты посмеиваются: «Ну, батюшки пошли, теперь дело будет!» И только монахи запели — стихло все. Стрельбу как отрезало. Наши опомнились, за какие-то четверть часа прорвались… Когда у пленного немца спросили, почему они бросили стрелять, он ответил: «Оружие отказало». Один знакомый офицер сказал мне тогда, что до молебна перед войсками священники молились и постились неделю».

Митрополит Тверской и Кашинский Алексий (Коноплёв)

(1910-1988 )

Патриарший архидиакон Андрей Мазур

1927 г.р.

В качестве командира отделения миномётчиков участвовал в военных действиях под Берлином. Орден Отечественной войны 2-й степени (1985). Медаль «За взятие Берлина» (1945). Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1945). «Мне очень мало пришлось воевать. Нас, «западников», почему-то на фронт не пускали, держали в Марийской республике ― считали, что мы ненадежные, бандеровцы, если что, переметнемся на сторону врага. Под конец уже послали, когда были бои за Берлин. Там я попал в госпиталь. Ранен не был, просто заболел: кормили в армии очень плохо. Каждый стремился попасть в наряд на кухню, чтобы хоть чем-то поживиться. Помню, картошку чистили, а очистки собирали, пекли в землянке на «буржуйке» и ели. Хорошо, родители посылали хлеб. Не всегда посылки доходили, но иногда все же что-то получали. Когда я вернулся после госпиталя, меня хотели отправить в школу милиции. Тогда отец отвез меня в Почаевскую лавру, где я стал послушником».

Архимандрит Кирилл (Павлов)

(1919 г. р.)

Духовник Троице-Сергиевой лавры, духовный отец трёх русских Патриархов. Участник Великой Отечественной войны в звании лейтенанта, участвовал в обороне Сталинграда (командовал взводом), в боях возле озера Балатон вВенгрии, закончил войну в Австрии. Демобилизовался в 1946 году. Во время войны Иван Павлов обратился к вере. Он вспоминал, что, неся караульную службу в разрушенном Сталинграде в апреле 1943 года, среди развалин дома нашёл Евангелие. Иногда архимандрита Кирилла отождествляют со знаменитым сержантом Я. Ф. Павловым, также участвовавшим в Сталинградской битве и оборонявшим знаменитый «дом Павлова». Однако речь идет об однофамильце — гвардии старший сержант Яков Павлов после войны находился на партийной работе и в монахи не постригался. После демобилизации Иван Павлов поступил в Московскую духовную семинарию, а по её окончании — в Московскую духовную академию, которую окончил в 1954 году. 25 августа 1954 года был пострижен в монашество в Троице-Сергиевой лавре. Вначале был пономарём. В 1970 году стал казначеем, а с 1965 года — духовником монашеской братии. Был возведён в сан архимандрита.

В моей жизни была счастливая возможность увидеть архимандрита Кирилла (Павлова) и получить благословение из его рук. Никогда не забуду тех глаз, которые несут в себе какой-то особенный свет и бесконечную мудрость и доброту; той мягкой, казалось даже - воздушной, его руки, протянутой для благославения; того состояния души, когда ощущаешь благодать и удивительный покой и все покрывающую любовь. Архимандрит Кирилл находится сейчас в Патриаршей резиденции в Переделкине. Батюшка болеет, но каждый раз, идя на службу в Храм, мы знаем что он рядом, что он с нами. Это великая радость для всех нас, прихожан Храма Преображения Господня Патриаршего Подворья в Переделкине.

Отец Киприан - священник необычный: он прошел две чеченские войны. Был на передовой, ему приходилось сидеть с солдатами в залитых ледяной водой окопах… Он выносил раненых с поля боя, не забывая о своих прямых обязанностях: исповедовал, крестил, отпевал и даже венчал. Освобождая ребят, он несколько раз был в плену, шесть раз его водили на расстрел…

«Практически все солдаты принимали меня. Среди тысячи лишь два–три не хотели открывать своё сердце, чуждались. Но Господь с ними. И вот, для кого я был православным батюшкой, для кого боевым товарищем, а для кого - весточкой из дома, где их любят и ждут. Не батюшка, а батя. Который заслонит их собой и скажет смерти: «Отойди. Я не дам их. Ты сегодня здесь ничего не получишь.» И Господь даёт такую силу, и сам всё делает.

Были ли чудеса? «Был плен, и я жив. Везде, где бы я ни был, - солдатики в живых оставались. Ещё в 95-м ходили мы по Грозному вдвоём с полковником Папекяном, объясняли мирным жителям, где пункт оказания помощи, где захоронения, где воду можно взять, где хлебушек, где переночевать. И снайпер стрелял - в него и в меня. Пробил мне клобук, в сантиметре от головы. Чудо? Героизм? Это не героизм. Есть такая вещь - вера в Бога. Волос с головы не упадёт… В Урус-Мартане в 95-м попали в три засады, одна из них артиллерийская. Живы. Чудо? Или вот история с МЧС…»

Автобатальон МЧС стоял в ауле, на родине Дудаева, совершенно не прикрытый. И в последний день Рамадана боевики-смертники захотели подарок президенту своему сделать - уничтожить эмчээсовцев. Отец Киприан в то время с автобатальоном был. В карауле всего четыре ствола, необстрелянные ребята. Подъехали тридцать две машины, около 150 человек. Вышли оттуда боевики. Они готовы были уничтожить этих ребят, всех до единого вырезать, для того и приехали. «Я один папка у детей был в те минуты. Умолял Господа не допустить…» - вспоминает Киприан.

Вышел к бандитам. «Ну иды-иды, мы тэбя порежэм!» Вместо слёз и мольбы отец Киприан поздравил их с Рамаданом. Заговорил с ними о мире, о кровавой истории двух народов, о мафиозной разборке Кремля. Говорил об эмчээсовцах: «Там дети, они спасатели, они гуманитарную помощь оказывают!» А потом - снова о самих чеченцах: «Дай Бог, чтобы у вас цвели сады, чтобы дети резвились и их щебет не умолкал.» Киприан искренне желал им мира. И случилось чудо. Эти мощные, вооружённые мужчины, смертники-головорезы стояли недвижно и плакали. А потом они разъехались, а через полтора часа пришли старики и дети из соседнего посёлка и принесли эмчээсовцам угощения, как это принято в последний день Рамадана.

«Дудаев объявил его врагом чеченцев, заявив, что он будет обращать их в православие, но чеченцы называли его своим братом. А для российских солдат он был настоящим отцом. Батей».

В Москве, в своей келье Киприан ежеминутно вспоминает их, солдатушек павших: «Здесь в келье обитают души тех, кто ушёл в вечность. Тех, кого уже забывают, но никогда не забуду я. Поэтому моя служба очень длинная, длиннее многих служб, потому что я читаю несколько тысяч имён, вспоминая о каждом. По нескольку часов, два раза в день. Это же всё мои солдаты, мои друзья.»
В первую Чечню отец Киприан попал в плен к Хаттабу. Отцу Анатолию лично 38 ранений нанёс. Выводил на расстрел и Киприана: «Крикни «Аллах акбар!» - отпущу». Это кроме остальных издевательств и глумлений. «Бог меня спас, не нарушил я клятву перед Богом, и не дал Он меня убить.

«Сколько святых у Земли Русской! И все они молятся за нас. Господь берёт к себе погибших воинов - новомучеников. Смерти нет, ребята, - говорит отец Киприан солдатам, - а есть позор. Есть возможность не спасти свою душу. Честно воюйте и останетесь живы, а если вы уходите - то уходите в вечность, и там за нас молитесь. Мы с вами встретимся, это временное расставание. Новомученики русские - сколько их было во времена войн! За всю нашу историю, за все войны - сколько святых у Земли Русской! А мы - потомки этих святых, в нас течёт их кровь, в каждом из нас. Можно ли такой народ уничтожить? Нельзя. Это великая тайна России…
… Хочу, чтобы униженным на своей русской земле не был русский человек.

За мужество воинами Российской группировки был наречён ПЕРЕСВЕТОМ.
Воины силовых министерств России ласково называют его - БАТЯ.

По Воле Божией закончил служение Киприан - Пересвет.
12 июня 2005-го года, в городе Санкт-Петербурге, он принял Постриг в Великую Схиму, став старцем схиигуменом Исаакием.

Но навсегда останется с нами - всё тот же Батя, который не представляет себя, своей жизни без нас, без вас, дорогие люди!
Он - войсковой монах-священник.
Его приход - все наши воины.
Он и сейчас постоянно творит свои спасительные молитвы - за мир и любовь, за то, чтобы не гибли люди, за победу добра над злом, за нас с вами, за Землю и Славу Русскую!

Разгром Русской Православной Церкви к началу Великой Отечественной войны был практически завершён. Большая часть из сорока восьми тысяч приходских храмов и двадцати пяти тысяч часовен, действовавших в 1917 году, были закрыты, а многие и уничтожены. До присоединения западных областей Украины и Белоруссии, во всем СССР осталось 100 действующих храмов РПЦ. В двадцати пяти областях РСФСР не было ни одного действующего храма. Из ста пятидесяти епископов действующих осталось только четверо. Только в ходе репрессий 1936-1937 годов было уничтожено пятьдесят тысяч священнослужителей. Но разрушить построенное из камня здание оказалось намного легче чем то, что построено в душе.

В ходе всесоюзной переписи населения 1937 года две трети сельского и одна треть городского населения заявили о своей вере в Бога. Несмотря на все обиды и поругания, вопрос о том, с кем быть в годы тяжелых испытаний России, для православного духовенства не стоял. Уже в первый день войны митрополит Сергий, исполнявший обязанности патриарха, обратился к пастве со словами: «Жалкие потомки врагов православного христианства хотят ещё раз попытаться поставить народ наш на колени перед неправдой. Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божией помощью и на сей раз, он развеет в прах фашистскую вражескую силу...».

Во всех храмах постоянно служились молебны за победу СССР. Священники продолжали исполнять свой пастырский долг. Шестого ноября 1941 года отец Александр (Вишняков) в оккупированном фашистами Киеве произнес проповедь, в которой, в частности сказал: «Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину... Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ». После этого он зачитал послание патриарха, призывающее всех православных к священной войне. Естественно, немцы его не простили, в тот же день отец Александр был уничтожен в Бабьем Яру. В отличие от остальных советских граждан, которых расстреливали, священнослужителя прикрутили обнаженного колючей проволокой к кресту и сожгли.
Православные священники, в том числе действующие, отстраненные от служения и будущие служители Церкви активно боролись с врагом там, где Бог поставил их – на передовой, в советском и немецком тылу.

Священник Федор Пузанов защищал родину еще в первую мировую войну. Тогда он был награжден тремя Георгиевскими крестами и Георгиевской медалью второй степени. В сан отца Федора рукоположили в 1926 году, а в 1929 году он уже был осужден. Позже был священником в сельском храме. В 1942 году вступил в связь с партизанами и оказывал им всю возможную помощь. Только в двух оккупированных селах, Бородичи и Заполье он собрал и через партизан передал в осажденный Ленинград полмиллиона рублей на строительство танковой колонны для Красной Армии. Советское правительство прибавило к военным наградам Федора Пузанова медаль «Партизану Великой Отечественной войны» второй степени.

Валентин Феликсович Войно–Ясенецкий - профессор медицины, хирург, был известен среди православных как Архиепископ Лука, в начале войны он третий раз находился в ссылке (всего он отбыл в ссылке 11 лет). Валентин Феликсович отправил телеграмму Калинину: «Я, епископ Лука, профессор Войно-Ясенецкий… являясь специалистом по гнойной хирургии, могу оказать помощь воинам в условиях фронта или тыла, там, где будет мне доверено. Прошу ссылку мою прервать и направить в госпиталь. По окончании войны готов вернуться в ссылку. Епископ Лука».
В октябре 1941 года Войно–Ясенецкий был назначен главным хирургом эвакогоспиталя и консультантом всех госпиталей Красноярского края. Шестидесятитрехлетний профессор в день проводил три–четыре сложнейших операции. По утрам он молился в лесу, ведь в Красноярске не было ни одной действующей церкви.

В декабре 1942 года, без отрыва от хирургической деятельности, был назначен Архиепископом Красноярским и добился открытия одной маленькой церкви в пригороде. В 1946 году Архиепископ Лука был награжден Сталинской премией. Жизнь и служение Войно-Ясеневский окончил 11 июня 1961 года, будучи Архиепископом Симферопольским и Крымским. В 1995 году причислен к лику святых Украинской православной церковью, в 2000 году канонизирован РПЦ. И только в том же году официально реабилитирован.

Двадцатилетний Глеб Каледа был призван в Красную Армию в самом начале войны. Служил радистом в дивизионе «Катюш». Награжден орденами «Красного Знамени» и «Великой Отечественной войны». В 1945 году поступил в Московский геологоразведочный институт. С 1954 года кандидат, а с 1981 года доктор наук, профессор. Имеет более 170 научных трудов. С 1972 года являлся тайным священником. К открытому служению преступил в 1990 году. Протоирей.
Александр Федорович Романушко – протоирей, настоятель сельского храма, был партизаном с 1942 года. Принимал участие в различных, в том числе боевых операциях, награжден медалью. В 1943 году, находясь на похоронах убитого полицая, во время проповеди предал его за измену и убийства мирных жителей анафеме. Прямо с похорон группа полицаев ушла в партизаны.
Список иерархов, а также простых священников и монахов Русской Православной Церкви, совершивших духовные, воинские и трудовые подвиги в годы Великой Отечественной войны, можно продолжать долго. Более того, до конца он не составлен и, наверное, полным не будет никогда. Важно то, что православная церковь, во все времена была со своим народом, и продолжает служить Богу и ему поныне.

Управление образования и науки Тамбовской области

ТОГБОУ СПО «Жердевский колледж сахарной промышленности»

Классный час

на тему

«Ратные подвиги священнослужителей в

Великой Отечественной войне»

Цели:

Познакомить студентов с деятельностью священников в военное лихолетье;

Показать на примерах, как русское православное духовенство во время войны с захватчиками достойно выполняло свой патриотический и нравственный долг.

Воспитание патриотизма.

Место проведение: духовная библиотека колледжа

Подготовила и провела: Морякина О.А.

Жердевка, 2015

Сценарий внеклассного мероприятия на тему

«Священники и Великая Отечественная война»

С чего начинается память – с берез?

С речного лесочка?

С дождя на дороге?

А если с убийства!

А если со слез!

А если с воздушной тревоги!

А если с визжащей пилы в облаках,

Со взрослых, в пыли распростертых!

А если с недетского знания – как

Живое становится мертвым

И в пять, и в пятнадцать, и в двадцать пять лет

Войной начинается память.

К. Симонов

"Вера и верность ваша возвещается в Отечестве »

Введение.

Православная церковь с самого начала возникновения российской государственности находилась в самой тесной связи с властью, основанной на близости задач и целей. Русское православное духовенство во время войны с иноземными захватчиками достойно выполняло свой патриотический и нравственный долг. Многие из священнослужителей своей кровью запечатлели на поле брани любовь и верность Отечеству.

Так было и в годы Великой Отечественной войны, на поле боя священник служил молебен и со святым Крестом и святой водою обходил окопы и благословлял защитников. Бессмертная слава и вечная память пастырям-героям, которые тянулись к истине и служили ей, свято исполняя величайшую заповедь закона Божия: "Положить души свои задруги своя". Наших воинов хранили не только молитвы жен и матерей, но и ежедневная церковная молитва о даровании Победы».

Церковь в годы войны: служение и борьба на оккупированных территориях

Русская Православная Церковь, столетиями созидавшая единое государство, лишенная всего своего достояния после прихода к власти большевиков, но посчитавшая долгом в годы тяжких испытаний взойти на общерусскую Голгофу.

В советское время вопрос о роли Православной Церкви в достижении Великой Победы замалчивался. Вопрос о реальных потерях, понесенных Русской Церковью в Великой Отечественной войне, по понятным причинам до недавнего времени не мог стать предметом серьезного анализа. Попытки поднять эту тему появились лишь в самые последние годы. Сейчас начинается освоение материалов на церковно-военную тему даже из таких крупных собраний, как Государственный архив Российской Федерации, Центральный государственный архив Санкт-Петербурга и Федеральный архив в Берлине.

Митрополит Сергией 22 июня 1941 г. в послании к «Пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви», призывал православных русских людей «послужить Отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может», дабы «развеять в прах фашистскую вражескую силу».

В январе 1942 г. в посланий к пастве, на оккупированных территориях, Патриарший призывал: «Пусть ваши местные партизаны будут и для вас не только примером и одобрением, но и предметом непрестанного попечения. Помните, что всякая услуга, оказанная партизанам, есть заслуга перед Родиной и лишний шаг к нашему собственному освобождению из фашистского плена».

Этот призыв получил очень широкий отклик среди духовенства и простых верующих. И немцы отвечали на патриотизм батюшек нещадной жестокостью.

Историческая справка: К 1939 г. структура Русской Православной Церкви была разгромлена вследствие жесточайшего террора. Из 78 тыс. храмов и часовен, действовавших в России к этому времени осталось от 121 (по оценке Васильевой О.Ю.) до 350-400 (по расчетам Шкаровского М.В.). Большинство представителей духовенства были репрессированы. Слишком много горя и крови принесла советская власть Церкви.

Помогая вооруженным силам, Московская Патриархия вынуждала советские власти хотя бы в малой степени признать ее полновесное присутствие в жизни общества. 5 января 1943 г. Патриарший Местоблюститель предпринял важный шаг на пути к фактической легализации Церкви, использовав сборы на оборону страны. Он послал И. Сталину телеграмму, испрашивая его разрешения на открытие Патриархией банковского счета, куда вносились бы все деньги, пожертвованные на нужды войны. 5 февраля председатель СНК дал свое письменное согласие.

Сбор средств священниками для Победы.

Уже с первых месяцев войны практически все православные приходы страны стихийно начали сбор средств в созданный фонд обороны. Верующие жертвовали не только деньги и облигации, но и изделия из драгоценных и цветных металлов, вещи, обувь, полотно, шерсть и многое другое. К лету 1945 г. общая сумма только денежных взносов на эти цели, составила более 300 млн. руб. - без учета драгоценностей, одежды и продовольствия. Средства для победы над фашистами собирались даже на оккупированной территории, что было сопряжено с настоящим героизмом. Так, псковский священник Федор Пузанов под боком у фашистских властей умудрился собрать около 500 тыс. руб. пожертвований и передать их на «большую землю». Особо значимым церковным деянием стала постройка на средства православных верующих колонны из 40 танков Т-34 «Димитрий Донской» и эскадрильи «Александр Невский».

Историческая справка о танковой колоне «Дмитрий Донской»

30 декабря 1942 г. глава Русской Православной Церкви митрополит Сергий обратился к архипастырям, пастырям и приходским общинам с призывом о сборе средств на постройку танковой колонны имени Дмитрия Донского. Этот призыв был принят всей Церковью.

Свыше 8 млн. рублей, большое количество золотых и серебряных предметов было собрано на строительство 40 танков. Около 2 млн. рублей внесли верующие Москвы и Московской области. От верующих Ленинграда поступил 1 млн. рублей. Свидетельством глубокого патриотизма наполнены воспоминания протоиерея церкви И. В. Ивлева: «В церковной кассе денег не было, а их надо было достать... Я благословил двух 75-летних старушек на это великое дело. Пусть имена их будут известны людям: Ковригина Мария Максимовна и Горбенко Матрена Максимовна. И они пошли, пошли уже после того, как весь народ уже внес свою посильную лепту через сельсовет. Пошли две Максимовны просить Христовым именем на защиту дорогой Родины от насильников. Обошли весь приход - деревни, хутора и поселки, отстоящие в 5-20 километрах от села и в результате - 10 тысяч рублей, сумма по нашим разоренным немецкими извергами местам значительная» . Вот так собирались те миллионы. Сергий - Патриарх Московской и всея Руси: «Очень рад, что маленькое начало сделано. Мы ни на минуту не сомневаемся и не сомневались, что все простые люди, любящие нашу Родину, конечно, не поколеблются жизнь свою отдать, чтобы исполнить свой воинский долг. Так в борьбе за общие идеалы в годы Великой Отечественной войны патриотические чаяния русских верующих и духовенства воедино слились с героизмом и доблестью воинов Красной Армии.

Цена руин и святотатства

Истинный масштаб ущерба, нанесенного Русской Православной Церкви германскими оккупантами, с точностью оценен быть не может. 2 ноября 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР была создана Чрезвычайная Государственная Комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, коллективным хозяйствам (колхозам), общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР (ЧГК). В состав Комиссии был введен и представитель от Русской Православной Церкви - митрополит Киевский и Галицкий Николай (Ярушевич). Сотрудниками Комиссии были разработаны примерная схема и перечень преступлений в отношении культурных и религиозных учреждений. В Инструкции по учету и охране памятников искусства отмечалось, что в актах об ущербе должны фиксироваться случаи грабежа, увоза художественных и религиозных памятников, порчи иконостасов, церковной утвари, икон и др. К актам должны были прилагаться свидетельские показания, инвентарные описи, фотографии. Был разработан специальный ценник на церковную утварь и оборудование, утвержденный митрополитом Николаем 9 августа 1943 г. Данные, фигурировали на Нюрнбергском процессе в качестве документальных свидетельств обвинения. В приложениях к стенограмме заседания Международного Военного Трибунала от 21 февраля 1946 г. фигурируют документы под №№ СССР-35 и СССР-246. В них приведен общий размер «ущерба по религиозным культам», который, составил 6 миллиардов 24 миллиона рублей. В РСФСР пострадали 588 церквей и 23 часовни, в Белоруссии - 206 церквей и 3 часовни, в Латвии - 104 церкви и 5 часовен, в Молдавии - 66 церквей и 2 часовни, в Эстонии - 31 церковь и 10 часовен, в Литве - 15 церквей и 8 часовен и в Карело-Финской ССР - 6 церквей.

Историческая справка : Гигантский ущерб нанесли немецкие обстрелы знаменитому Софийскому собору (XI в.), Георгиевский собор Юрьева монастыря - уникальный памятник русского зодчества XII в. - получил множество больших пробоин, благодаря чему в стенах появились сквозные трещины. Сильно пострадали от немецких авиабомб и снарядов и другие древние монастыри Новгорода: Антониев, Хутынский, Зверин и др. Обращена в развалины знаменитая церковь Спаса-Нередицы XII в. Разрушены и сильно повреждены здания, входящие в ансамбль Новгородского Кремля, в том числе церковь Св. Андрея Стратилата XIV-XV вв., Покровская церковь XIV в., звонница Софийского собора XVI в. и др. В окрестностях Новгорода от прицельного артиллерийского огня разрушены собор Кириллова монастыря (XII в.), церкви Николы на Липне (XIII в.), Благовещения на Городище (XIII в.), Спаса на Ковалеве (XIV в.), Успения на Волотовом поле (XIV в.), Михаила Архангела в Сковородинском монастыре (XIV в.), Св. Андрея на Ситке (XIV в.).

Ратные подвиги православных священников

Священники разделяли во время войны судьбы прихожан. Священнослужители – участники Великой Отечественной Войны, вот имена некоторых из них:

Пример служения Богу и ближнему

Бородин Александр Иванович

О жизни иеросхимонаха Питирима (Бородина)

Александр родился в 1914году в семье крестьянина села Шмаровка Мордовского района Тамбовской области.

Отроческие годы будущее, юный Александр, встретился со старицей Августой, которая сказала, что начнется война, и он будет воевать, но никого не убьет и сам вернется живым, а потом станет священником.

Спустя несколько лет Бородин вновь посетил Киев, имея намерения принять монашество, но к его великому огорчению старцы благословили его вернуться домой, где Бог указал ему другой путь: сочетаться браком с благочестивой девушкой Агриппиной и у них родилось семеро детей.

Война.

Когда началась война, Александр Иванович Бородин вместе с односельчанами ушел на фронт. Он восстанавливал разбитые фашистами дороги.

Однополчане очень его уважали. В части, где он служил, был убит кладовщик продовольственного склада. Когда встал вопрос, кто станет кладовщиком однополчане, зная присущую Александру мудрость, указали на него. К середине войны, он с 4-мя классами образования, заведовал центральным складом. Начальник продовольственной службы желал этого места для своего человека и пытался от него избавиться. Однажды отправил его ночью под обстрелом с маловажным донесением в штаб дивизии.

Александр Ильич позже вспоминал: « Я, когда ехал, все, какие знал, молитвы пел вслух. Кругом огонь, а я еду на лошади и молюсь». Когда в штабе распечатали и прочли донесение, командир был глубоко возмущен тем, насколько пустячным был пакет, доставленный с таким риском.

Молитва, которую воин Александр никогда не оставлял, и исполнение заповедей Божиих о милосердии и любви к ближним делали своё дело. Пример:

Однажды во время налета вражеской авиации все поспешили в бомбоубежище. Вдруг он увидел маленькую девочку, которая с плачем металась по улице в поисках матери. Он подбежал к малышке, упал с ней на землю, молясь о спасении, и ни одна бомба не разорвалась рядом. Когда ее мать выбежала из укрытия, то увидела свою дочку в руках солдата, живой и здоровой.

Крепкая вера и молитва незримой стеной ограждали его от смертельной опасности. А дома и жена Агриппина, и дети молились за отца.

В конце войны, когда наши войска вступили в Берлин, по инициативе А.Бородина была организованна выдача горячей пищи, голодающему местному населению – женщинам, детям и старикам. А дело было так. Александр Иванович, движимый состраданием к людям пошел к своему командиру доложил, что у них на продовольственном складе скопилось много трофейных продуктов, и попросил разрешения раздавать их. Разрешение было получено, и он выстаивал долгие часы, выдавал продукты голодным людям.

Александр Бородин был награжден медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.», «За взятие Берлина», «За освобождение Варшавы».

В родное село вернулся только в октябре 1945года, т.к. надо было сдать склад.

С октября 1945 по сентябрь 1946года работал в колхозе, затем стал псаломщиком. В феврале 1950 года рукополагается во диакона. 15февраля 1951года епископом Тамбовским и Мичуринским Иоасафом (Журмановым) рукополагается в сан иерея. Он становится штатным священником Михайло – Архангельской церкви в селе Мордово, а в январе 1954года назначается настоятелем храма. Приняв настоятельство, отец Александр оставался на этом посту до самой смерти. (20 лет был настоятелем этого храм).

Архимандрит Макарий (Реморов) (1907-1998)
Архимандрит Макарий родился 23 марта старого стиля 1907 года в селе Сядемка, Земеченского уезда, Тамбовской губернии.
В крещении он получил имя Игорь. Его отец иерей Николай Реморов происходил из древнего священнического рода. Игорь Реморов начал учиться еще в Тамбовском духовном училище, а после революции продолжил свое обучение в светской школе. Он окончил девятилетку. В 1927 году Игорь Николаевич женился на Валентине Михайловне Мстиславской, отец которой был благочинным, служил в одном из мордовских сел и за активную миссионерскую деятельность награжден медалью.
В июле 1941 года он был мобилизован и отправлен на фронт. Первоначально воевал под Москвой, а затем инженерно-саперный батальон, где служил отец Игорь был переброшен в Ленинград. До 1944 года его часть обеспечивала «дорогу жизни» через Ладогу. Священник Игорь Реморов закончил войну в Восточной Пруссии в Кёнигсберге. Он был награжден медалями «За отвагу», «За оборону Москвы», «За оборону Ленинграда», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией».
Осенью 1945 года отец Игорь вернулся в Бийск, где продолжал работать бухгалтером. В 1956 году митрополит Новосибирский и Барнаульский Нестор благословил отца Игоря продолжить священническое служение. До 1973 года отец Игорь служил в селах Большой Улуй и Ново-Березовка, Красноярского края. В 1970 году он овдовел.
Затем протоиерей Игорь Реморов служил в поселке Колывань Новосибирской области. В 1980 году он был пострижен в монашество архиепископом Новосибирским и Барнаульским Гедеоном в честь преподобного Макария Великого...

Протоиерей Косьма Раин.

На рассвете 9 октября 1943 года в приходскую церковь белорусского села Хойно ворвались фашисты.

Священнику Косьме Раине приказали разоблачиться, его повели в полицейский участок, обыскали. Документы и часы офицер отдал переводчику. "Вам они больше не понадобятся", - сказал он. И два солдата-чеха повели батюшку на расстрел.

Протоиерей Косьма Раина был потомственным священником. Его отец плавал на военных российских кораблях и скончался от ран, полученных в битве при Порт-Артуре.

Немецкая оккупация застала его с большой семьёй (у него было семеро детей) в Пинском районе Брестской области. На оккупированных территориях при содействии немецких властей создавались автокефальные церкви, независимые от Москвы.
Оккупационные власти требовали молиться "об освобождении страны российской и победоносном германском воинстве". Но отец Косьма каждый раз читал молитву о русском воинстве. А когда на него доносили, говорил, что забылся, прочитал по инерции. Не большевикам служил он, а пастве своей, народу православному. Народ этот день и ночь шёл на восток по лесным и полевым дорогам - беженцы, раненые, окруженцы... Матушка давала им хлеб, варёную картошку, одежду, обувь, лекарства. Раненые причащались, многие просили молитв за павших товарищей, за себя и близких. Народ уходил в партизаны. После пасхального богослужения отец Косьма объявлял сбор подарков для детей, раненых и партизан. А через несколько дней, обливаясь слезами, отпевал расстрелянных и сожжённых жителей деревни Невель. Потом ехал в глухую деревеньку Семиховичи - на базу партизан, - и в небольшой церквушке, которую, смалодушничав (Бог ему Cудия), бросил молодой священник, причащал больных и раненых, крестил детей, отпевал умерших и погибших.

9 октября 1943 года два солдата-чеха повели на расстрел протоиерея Косьму Раину. Возле церкви он пал на колени и стал усердно молиться. Сколько прошло времени, не помнит, но когда поднялся с колен, возле себя никого не увидел. Перекрестившись, батюшка с молитвой двинулся в сторону кустарника, а потом опрометью кинулся в лес.
Пришёл в партизанский лагерь, где встретился с сыновьями. Вместе отвоёвывали они у немцев свою матушку, которую вместе с другими партизанскими жёнами и детьми хотели, было отправить в концлагерь. За праздничным столом семье приходского священника удалось собраться лишь в 1946 году. Последние годы жизни отец Косьма провёл в посёлке Ольгино под Питером, вместе с матушкой и дочерью Ангелиной, работавшей здесь участковым врачом. Погребён он здесь, в Серафимовской церкви, у алтаря.

Священник Николай Пыжевич , помогал раненым красноармейцам, был в добрых отношениях с партизанами и даже распространял листовки. Донесли. В сентябре 1943 года в Старое Село нагрянули каратели. Батюшка выскочил в окно и уже почти скрылся в лесу, но, оглянувшись, увидел, что дом его, где остались жена и пятеро дочерей, заколачивают досками и обкладывают соломой. "Я здесь, - закричал он, - меня берите, Богом прошу, детушек невинных пожалейте...". Офицер ударом сапога бросил его на землю и расстрелял в упор, а тело священника солдаты бросили в уже пылающий дом. Через какое-то время полностью было уничтожено всё село, жителей его сожгли в храме.

Протоиерей Александр Романушко

Летом 1943 года к командиру партизанского соединения генерал-майору В.З. Коржу обратились родственники погибшего... полицая. Никто, мол, не соглашается отпевать покойника, не пришлёте ли своего партизанского священника? В отряде служил тогда протоиерей Александр Романушко . В сопровождении двух партизан-автоматчиков он явился на кладбище. Там уже стояли вооружённые полицаи. Облачился, немного помолчал. И вдруг сказал:
- Братья и сестры! Я понимаю большое горе матери и отца убитого. Но не наших молитв заслужил во гробе предлежащий. Он - изменник Родины и убийца невинных стариков и детей. Вместо вечной памяти мы все, - он высоко поднял голову и возвысил голос, - произносим: "анафема"!
Собравшиеся оцепенели. А священник, подойдя к полицаям, продолжил:
- К вам, заблудшим, обращаюсь: пока не поздно, искупите перед Богом и людьми свою вину и обратите оружие против тех, кто уничтожает наш народ, в такие вот могилы закапывает живых людей, а в храмах заживо сжигает верующих и священников...
К партизанам отец Александр привёл почти целый отряд и был награждён медалью "Партизану Отечественной войны" I-й степени.

Протоиерей Ва­силий Копычко, настоятель Одрижской Свято-Успен­ской церкви Ивановского района Брестской области. С начала войны до ее победного завершения отец Василий не ослабевал в духовном укреплении своих пасомых, совершая богослужения ночью, без освеще­ния, чтобы не быть замеченным. Почти все жители окрестных деревень приходили на службу. Отважный пастырь рассказывал верующим о положении на фрон­тах, призывал противостоять захватчикам, размножал и передавал сводки Совинформбюро, партизанские ли­стовки. Отец Василий со­бирал продукты для раненых партизан, присылал им оружие.

В конце 1943 г. гестапо узнало о его активной связи с партизанами. Карательный отряд особого назначения получил приказ о публичной казни отца Василия и его семьи. В ту же ночь отец Василий был перевезен в партизанскую зону, а на рас­свете к его дому прибыли каратели и подожгли храм и церковно-приходской дом. Вот как описывает деятельность отца Василия и свою первую встречу с ним комбриг Пинской партизанской бригады И. Шубитыдзе: «...Мы называли его сво­им агитатором и однажды пригласили в партизанский лагерь. Он охотно приехал в сопровождении партизан. Копычко долго присматривался к нашей жизни, к на­шим порядкам, обошел с десяток землянок и за ужи­ном, который приготовили специально для него в шта­бе, разговорился: "Вот и верь этим немцам! Обманщи­ки, безбожники, бандиты! Вижу, что вы все право­славные, дай вам Бог здоровья! Я так и говорил своим прихожанам..." С этого времени Копычко стал нашим связным. Он держал свое слово, помогал не только молитвами, но материально: собирал продукты для раненых, присы­лал временами и оружие. За заслуги перед Родиной протоиерей Василий Ко­пычко был награжден орденом Отечественной войны II степени, медалями «Партизану Великой Отечествен­ной войны» 1 степени, «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «За победу над Германией» и другими.

Партизаны через своих связных распространяли в церквах листовки: воззвания патриарха Сергия с при­зывом о молитвах за победу советского воинства.

Иван Иванович Рожанович. Отец Иоанн.

Дом настоятеля церкви, протоиерея Ивана Ивановича Рожановича , которому к началу войны было около 70 лет, стал местом встреч подпольщиков с парти­занскими разведчиками. Отец Иоанн был добрым и цен­ным помощником партизан, выполнял сложные зада­ния и поручения, был принят в члены антифашистско­го комитета. С личным участием отца Иоанна предпринимались рискованные шаги «челночной дипломатии» между бур­гомистром г. Высоцка Тхоржевским, комендантом по­лиции полковником Фоминым и партизанским коман­дованием. И эта смертельно опасная игра принесла свои плоды: были освобождены пятнадцать партизанских за­ложников села Велюни, на сторону партизан перешли вооруженный отряд казаков из войск РОА г. Высоцка и части полицейского гарнизона во главе с полковником Фоминым. В январе 1943 г., в период наступления одной из кара­тельных экспедиций, когда весь партизанский край был уже объят пламенем, возникла реальная угроза полно­го уничтожения и села Сварцевичи. В партизанском штабе обсуждались разные варианты предстоящего боя. Но все же решено было пойти на военную хитрость: послать навстречу с карателями церковную делегацию с «жало­бой» на партизан и просьбой о «защите», благо отец Иоанн в этом деле опыт имел. Цель делегации - убе­дить фашистов, что в Сварцевичах собраны крупные силы партизан, вооруженных автоматами, пулеметами и орудиями, а дороги вокруг заминированы. Во время разговора с эсэсовским полковником отец Иоанн так сумел убедить его в силе партизан, что офи­цер приказал своему отряду отступать.

Федор Иванович Дмитрюк.

Перед войной священник Федор Иванович Дмитрюк (впоследствии - архиепископ Горьковский и Арзамас­ский Флавиан) служил в Александро-Невском соборе г. Пружаны Брестской области. В период оккупации отец Федор и вся его семья участвовали в работе патриоти­ческого подполья г. Пружаны и имели прямую связь с белорусскими партизанами, действующими в данной местности. После разгрома фашистами пружанского под­полья большая часть его участников погибли в застенках гестапо. Отец Федор спасся чудом, но его жена, старшая дочь, зять и другие ближайшие родственники были рас­стреляны, а младшая дочь тяжело ранена.

священник Григорий Чаус.

Настоятель церкви священник Григорий Чаус вместе с верующими проводил большую работу по сбору денег и ценностей на строительство танков и самолетов для Красной Армии. Эти деньги передавались через парти­зан в Москву. Для партизанского госпиталя отец Григо­рий каждое воскресенье собирал продукты питания и полотно для перевязок.

Протоиерей Вячеслав Новроцкий.

Свое пастырское служение благочинный протоиерей Вячеслав Новроцкий исполнял в райцентре Морочно Ровенской области. Когда в на­чале 1943 г. был разгромлен немецко-фашистский гар­низон и освобожден г. Морочно, отец Вячеслав встретил партизан пасхальным перезвоном. В честь освобождения состоялся торжественный митинг, и на трибуне рядом с генералами и командирами партизанских отрядов сто­яли благочинный отец Вячеслав и партизанский связ­ной отец Михаил Гре­бенко. В предоставленном ему слове отец Вячеслав от имени духовенства Русской Православной церкви обра­тился со словами благодарности к партизанам, заверив, что «мы, верующие люди, будем всегда помогать и мо­литься за павших ваших товарищей и за вас».

Протоиерей Николай Петрович Гордеев

Протоиерей Николай Петрович Гордеев, активно помогал партизанам в борьбе с оккупантами. Протоиерей Владимир Михай­лович Томашевич «в годы Великой Отечественной вой­ны вдохновлял паству на труд и подвиг во имя скорой нашей Победы над ненавистными захватчиками, соби­рал ценные сведения о вражеских войсках и передавал их в штаб партизанского отряда».

Иерей Иоанн Лойко принародно благословил сыновей Владимира, Георгия и Александра идти к партизанам. "Моё оружие на врази крест святой, поруганный супостатами, и слово Божие, а вы будьте Богом хранимы и честно служите Батьковщине". В феврале 1943 г. Хоростово было окружено карательными отряда­ми фашистов. Штабом партизанского командования принято решение без боя оставить этот край и с большей частью населения выйти из окружения, но отец Иоанн остался с теми, кто не имел возможности отсту­пать, чтобы помогать больным, калекам, беспомощным старикам. Он был сожжен фашистами 15 февраля вмес­те с 300 прихожанами в храме, где совершал Божествен­ную Литургию. Из объятой пламенем церкви каратели слышали всенародное пение молитв. После войны на месте того страшного пожарища установили обелиск, где поначалу было и имя священника, но потом оно исчезло.

Иван Цуб.

Прихожанин этой же церкви Иван Цуб на требова­ние фашистского офицера показать, куда ушли парти­заны, завел карателей в трясину непроходимого болота. Из них спасся только один переводчик, полуживым попавший в руки народных мстителей. Он и поведал о подвиге Ивана Цуба. Тело героя было погребено по православному чину с воинскими почестями рядом с церковью, прихожанином которой он был всю жизнь.

Игумен Павел

Псково-Печерский монастырь тайно оказывал по­мощь советским военнопленным. Хотя наместник монастыря игумен Павел участвовал в подготовке антисоветских документов, подписывал офи­циальные приветствия фашистским властям, он в это же время поддерживал тайную связь с партизанами. Через жительницу Пскова, горячую ревнительницу мо­настыря А.И. Рубцову, игумен переправлял им целые возы продовольствия. Рубцова была арестована гестапо в 1943 г. и расстреляна. На допросах она держалась с удивительной стойкостью и не выдала наместника. Со­гласно другим свидетельствам (жителей Печор.), игумен Павел прятал в помещении монастыря рацию, по кото­рой передавались через линию фронта сведения о фа­шистах, собранные иеромонахами в приходах. 24 авгус­та 1941 г. игумен Павел получил благодарственную записку: «Больные, раненые военнопленные и персо­нал госпиталя лагерного пункта 134 в городе Пскове выносят глубокую благодарность за присланные про­дукты - муку, хлеб, яйца и другие пожертвования».

Многие пастыри, невзирая на опасность для соб­ственной жизни, находили возможность помогать совет­ским партизанам, избегать вывоза в Германию молоде­жи, спасали от неминуемой гибели еврейские семьи. До сих пор местные жители с благодарностью вспоми­нают священников И. Чубинскоro (с. Варовичи на Ки­евщине), И. Шмыголя (с. Станислав Херсонскойобласти), Ф. Самуйлика, Е. Гейроха, М. Рыбчинского(Ровенская область), протоиереев К. Омельяновского, С. Ожеговского, М. Герасимова (г. Херсон) и десятки других, спасших жизнь их родным и знакомым. Киев­ский протоиерей А. Глаголев вместе с женой Татьяной и прорабом А. Горбовским спасли от уничтожения не­сколько еврейских семей.

Протоиерей Василий Брага. (Одесса)

Одесский протоиерей Василий Брага, сотрудничая с советской внешней разведкой, передал много ценных сведений. В своих проповедях он призывал молиться за Родину, победу. Партизанам батюшка помогал продук­тами, материально. За это он был награжден медалью«Партизану Отечественной войны».

В.И.Турбин. (Орел)

В г. Орле весь период немецкой оккупации успеш­но действовал подпольный госпиталь, одним из руко­водителей которого был врач В.И.Турбин , в 1930-е гг. тайно принявший монашество. Благодаря его лич­ному мужеству и самоотверженности медперсонала в этом госпитале удалось спасти несколько оказав­шихся в плену бойцов Красной армии. После излече­ния их переправили через линию фронта.

В Орле было создано объединенное попечительство церквей, воз­главляемое Н.Ф. Локшиным. Оно оказывало бесплат­ную помощь больным и престарелым людям, ежемесяч­но отчисляя деньги из заработка священнослужителей на нужды бедных.

Широкой известностью и уважением среди прихожан Богоявленской церкви пользовался член попечительства доктор И.М. Варушкин, бесплатно ле­чивший их.

Священник Иоанн Карбованец

Священник Иоанн Карбованец и настоятельницы Домбасского монастыря близ г. Мукачево, рискуя жизнью, спасли обреченных на неминуемую голодную смерть 180 детей, вывезен­ных немецкими захватчиками в августе 1943 г. из ор­ловского детского дома. Весной 1942 г. гестапо выявило немало случаев, когда лица еврейской национально­сти обращались в православные церкви с просьбой про­извести обряд крещения над своими детьми и выдать им об этом свидетельство. Церковь принимала их, на­деясь уберечь от гибели. Несмотря на это, все выяв­ ленные фашистами евреи, в том числе и дети, были расстреляны.

Иоанн Крашановский.

Протоиерей Благовещенской церкви г. Симферо­поля Иоанн Крашановский, бывший старший мор­ской священник, не скомпрометировал себя изменой и пользовался горячей любовью и глубоким уважени­ем верующих. Когда Красная Армия выдворила немец­ких захватчиков из пределов Крыма, протоиерей Иоанн с разрешения генерала Ветрова созвал всех верующих г. Симферополя в полуразрушенный нем­цами собор, совершил благодарственный молебен. За молебном о даровании победы присутствовали воинские части. Иоанн Кра­шановский получил благодарность командования за патриотическую деятельность и материальную помощь раненым бойцам .

Владимир Соколов.

Священник Владимир Соколов в начале 1942 г. был назначен в с. Мандуш Бахчисарайского района. Это село не раз переходило из рук в руки. Священник Соколов, имевший дом и 16 ульев, все время поддерживал с партизанами связь. Когда спускались в село советские парашютисты, он получал от них газеты и распростра­нял их, с опасностью для себя ходил слушать передачу радиоцентра через тайный приемник. Наконец, нем­цы сожгли дом и ульи неугодного им священника и издали приказ о расстреле всего мужского населения села. К счастью, Соколову с сыном удалось спастись и пробраться в Симферополь. Здесь священник Соколов познакомился со Смирновым, сын и внук которого организовали партизанский отряд, в количестве 200 че­ловек и ушли в лес. Соколов со Смирновым снова слу­шали радиопередачи из Москвы и распространяли по­лученные сведения. Священник Соколов жестоко по­страдал от немцев: две его дочери - 17 и 20 лет ­были угнаны в немецкую каторгу.

Павел Андреевич Говоров.

В Курской области священник села Глебова Павел Андреевич Говоров скрывал у себя бежавших из фаши­стского плена летчиков и помог им перейти к своим, а протоиерей Семыкин не только помогал пленным крас­ноармейцам, но и после прихода советских войск мо­билизовал местное население для дежурства и ухода за ранеными в полевом госпитале.

ВЫВОД:

Многие клирики Русской православной церкви в годы войны получили государственные награды. Но среди священнослужителей, геройски проявивших себя в годы войны, есть имена, которые остались безвест­ными. В их забвении немалую роль сыграло время во­люнтаризма и застоя. Надеемся, что совместными тру­дами историков, краеведов, журналистов со временем удастся восстановить имена всех служителей Церкви и мирян - тех, кто в тяжелейшие военные годы тру­дился для Победы. Чистый свет этого подвига не погас­нет в грядущих веках.

За связи с партизанским движением десятки свя­щеннослужителей были расстреляны или сожжены фа­шистами, среди них священники Николай Иванович Пыжевич, Александр Новик, Павел Щерба, Павел Со­сновский, Назоревский и многие другие.

Немцы применяли репрессии в отношении священ­нослужителей-патриотов. Одного из них немцы заставля­ли читать проповеди, прославляющие оккупантов. Но вме­сто этого он рассказывал народу о Дмитрии Донском, Александре Невском, Сергии Радонежском, о том, как они отстояли Русь. За это священник был расстрелян

Лучшие представители православного духовенства оставались верными основным принципам и запове­дям христианства. Они оказывали помощь, а нередко и спасали от гибели людей независимо от их веры и национальности

Помогала ли вера в Бога выжить и победить в этой страшной войне?!

Делать выводы каждому из нас, а мы прочтем стих неизвестного солдата, найденный в кармане гимнастерки убитого солдата…вечная ему слава и память!

Стих солдата,

нашли в кармане гимнастерки убитого солдата

Послушай, Бог…
Ещё ни разу в жизни
С Тобой не говорил я, но сегодня
Мне хочется приветствовать Тебя.
Ты знаешь, с детских лет мне говорили,
Что нет Тебя. И я, дурак, поверил.
Твоих я никогда не созерцал творений.
И вот сегодня ночью я смотрел
Из кратера, что выбила граната,
На небо звёздное, что было надо мной.
Я понял вдруг, любуясь мирозданьем,
Каким жестоким может быть обман.
Не знаю, Боже, дашь ли Ты мне руку,
Но я Тебе скажу, и ты меня поймёшь:
Не странно ль, что средь ужасающего ада
Мне вдруг открылся свет, и я узнал Тебя?
А кроме этого мне нечего сказать,
Вот только, что я рад, что я Тебя узнал.
На полночь мы назначены в атаку,
Но мне не страшно: Ты на нас глядишь…
Сигнал. Ну что ж? Я должен отправляться.
Мне было хорошо с Тобой. Ещё хочу сказать,
Что, как ты знаешь, битва будет злая,
И, может, ночью же к Тебе я постучусь.
И вот, хоть до сих пор Тебе я не был другом,
Позволишь ли ты мне войти, когда приду?
Но, кажется, я плачу. Боже мой, Ты видишь,
Со мной случилось то, что нынче я прозрел.
Прощай, мой Бог, иду. И вряд ли уж вернусь.
Как странно, но теперь я смерти не боюсь.

Матушка София

«
Желающего судьба ведет, а нежелающего тащит»

Трудолюбивый скромный человек. Монахиня София закончила свою земную жизнь в 2008 году, но ее еще долго будут помнить не только в Раифском монастыре, но и в небольшой уютном городе Зеленодольске...

Екатерина Михайловна Ошарина занималась озеленением города .

Замечательный мастер, слава и гордость декоративного садоводства Зеленодольска. Дипломированный агроном, выпускница Алма-Атинского сельхозинститута, она обладала душой художника и золотыми руками…

Екатерина Михайловна была мастером, человеком целеустремленным, волевым, с широким кругозором. Увлеченность, эрудиция, общительный характер помогли ей снискать искреннее уважение цветоводов и любовь многочисленных учеников.

Размышляя о ее жизни, вспоминаю мудрое латинское изречение: «Желающего судьба ведет, а нежелающего тащит». Вот Екатерина Михайловна воистину судьба вела. Человек щедрой души, с детства влюбленная в красоту природы, она всегда окружала свой дом, город цветами; общалась с товарищами по увлечению.

Екатерина Михайловна - участница ВОВ и награждена многими правительственными наградами.

Последние годы своей жизни она отдала Православию и стала монахиней Софьей.

Матушка София: о себе и о войне

С самого начала возрождения обители ее умелые руки создают ту чудную красоту, что поражает каждого, кто входит в Раифский монастырь. От Москвы до Берлина прошла матушка София, сражаясь за родную землю...

Страшно ли было на войне?

- Когда началась Великая Отечественная, я четыре курса Алма-Атинского института закончила. Нас с первого курса уже к войне готовили: кого на медсестру, кого на радиста... Я в радисты попала. Перед отправкой на фронт мы еще месяц учились на стрелков-радистов. Но у меня всего 12 вылетов было... В начале 1942 года наша часть попала в боевые условия, под Москвой.

Работали больше по ночам, по 6-8 часов. В эфире - тысячи радиостанций, и среди всего этого надо найти голос своей. Ошибешься - и все... Немцы пеленговали и старались уничтожить радистов. Поэтому станции чаще в лесу останавливались. И их надо было охранять. Стоишь, лес шумит вокруг... Как посторонний шум - кричишь: «Стой, кто идет!». А никого нет, никто не отвечает, и только ждешь: вот сейчас, сейчас - раз ножом сзади! Что, не страшно? Еще как!

И только про себя все время: «Господи, спаси. Господи, помоги. Господи, сохрани»... Крестики на груди носили. А церквей за всю войну нигде, кроме как в Орле, не встречали. В деревнях они все сожженные были.

Орел никогда не забуду: большой храм на горе. Внизу вокзал, весь разбитый, вокруг все в руинах, а церковь уцелела. Помню и батюшку: небольшого роста, с необыкновенными, какими-то лучистыми глазами... Мы постояли, помолились, как могли, - за месяцы военного бытия уж все позабыли. А больше нигде церквей не встречали.

А что было, когда через Днепр переправлялись! В Могилеве, после переправы, кругом трупы - идти было невозможно, их тысячи лежат... вот, вот, здесь! Кто-то еще жив, хватает тебя снизу, с земли - «сестричка, помоги!» А ты с радиостанцией, надо быстрее вперед, связь налаживать. А они там так и остались, без помощи... В нашем подразделении из 25 человек выжили только двое. Вспоминать тяжело.

Как жили? В палатках, землянках. Только одна часть уйдет, после нее - сплошные вши. Помыться чаще всего негде было. В Гжатске нас окружили, неделю не могли выйти. Кругом немцы, есть, было, нечего. Снимали и варили ремни. С трудом нас оттуда вытащили.

Помню Кёнигсберг. Очень трудно он давался. Мощные укрепления, связанные подземкой, большие силы немцев, каждый дом - крепость. Сколько наших солдат погибло!.. Взяли Кёнигсберг с Божией помощью. Собрались монахи, батюшки, человек сто или больше. Встали с хоругвями, вынесли икону Казанской Божией Матери... А вокруг бой идет, солдаты посмеиваются: «Ну, батюшки пошли, теперь дело будет»! И только монахи запели - стихло все. Наши опомнились, за какие-то четверть часа прорвались... Когда у пленного немца спросили, почему они бросили стрелять, он ответил: оружие отказало. Вот какая сила у молитвы!

из архива газеты «Раифский Вестник»
Дмитрий КАТАРГИН

Архимандрит Кирилл (Павлов)

И
ван Дмитриевич Павлов родился 8 сентября 1919 в деревне Маковские Выселки, ныне Михайловского района Рязанской области, в верующей крестьянской семье. С двенадцати лет он «жил в неверующей среде, у брата, и растерял свою духовность». После окончания техникума работал технологом на металлургическом комбинате. Был призван в Красную Армию. Однако в жизни Ивана Дмитриевича произошел перелом.

Из его воспоминаний: «После освобождения Сталинграда нашу часть оставили нести караульную службу в городе. Здесь не было ни одного целого дома. Однажды среди развалин дома я поднял из мусора книгу. Стал читать ее и почувствовал что-то такое родное, милое для души. Это было Евангелие. Я нашел для себя такое сокровище, такое утешение!..»

Со своей военной частью будущий отец Кирилл Павлов дошел с боями до Австрии. Сержант Иван Павлов был награжден орденом Славы и медалями. В 1946 году он был демобилизован в Венгрии и приехал в Москву – служить Богу.

В 1953 г., заканчивая Московскую Духовную Семинарию (МДС тогда сначала открылась в Новодевичьем монастыре), старец Кирилл Павлов принял монашеский постриг в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре. Так начался многолетний молитвенный монашеский подвиг архимандрита Кирилла. Вначале он был пономарем, а в 1970 году был назначен казначеем Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и братским духовником.

Архимандрит Кирилл духовно окормлял (был духовником) святейших патриархов Алексия I, Пимена и Алексия II.